Виктор Бедаков: «В сельском хозяйстве не бывает одинаковых дней»

— Виктор, мы находимся в деревне Апальково Золотухинского района Курской области. Расскажите, как давно существует ваше хозяйство, чем занимаетесь сейчас и сколько составляют посевные площади?

— Хозяйство существует с 2006 года. Я в хозяйстве лет пять, до этого им занимались родители. Посевные площади постоянно варьируются. Стабильно — около 1,3 тыс. гектаров, иногда доходит до 2 тыс. гектаров. Один раз перевалило и за 2 тыс. гектаров. На данный момент — чуть больше 1,5 тыс. гектаров. Последние четыре года мы начали заниматься семенами. Начали с пшеницы селекции Национального центра зерна им. П.П. Лукьяненко (Краснодар). Размножаем и продаем их семена на территории Курской области и в ближайших областях. Порядка 12 сортов имеем в прайсе по озимой пшенице. С этого года завезли из Ставрополя (Северо-Кавказский федеральный научный аграрный центр) некоторые сорта, также размножали раньше курскую селекцию, но отказались: покупатель не очень хорошо ее берет. С этого года в семенах появилась у нас яровая пшеница нескольких федеральных научных центров зернобобовых и крупяных культур. Усиленно работаем по сое, размножаем семена Орловского, Белгородского, Воронежского, Дальневосточных институтов, есть сорта и из Белоруссии, а раньше выращивали и европейские сорта.

— Институты сертифицируют ваши поля?

— Да, у нас с ними различные договора, есть совместного производства, есть простые неисключительные лицензионные договора, мы постоянно отчитываемся по результатам своей работы перед ними. Качество наших семян достаточно высокое, люди покупают с каждым годом больше нашей продукции, а это и есть показатель уровня качества наших семян.

— 2022 год был непростым для растениеводства, цена на урожай упала. На съезде Ассоциации крестьянско-фермерских хозяйств (АККОР) многие фермеры говорили, что находятся на грани рентабельности. Как у вас?

— Цена упала, еще на старте сезона она была близка к нулевой рентабельности. Те, кто продержал урожай до сегодняшнего дня, проиграли. Практика прошлых лет показывала обратное: цена на продукцию росла после нового года, а в этом году она упала.

Большую часть урожая зерновых мы реализовали практически сразу, до цены 6 тыс. рублей за 1 тонну зерна, другую часть пшеницы продавали семенами, поэтому получили какую-то прибыль. Если говорить про другие культуры, то с семечкой у нас практически ноль — в силу того, что мы попали под большие осадки и получили повышенную кислотность в продукции, реализовали ее со скидками. Сою до сих пор еще реализовываем. Основную часть семенного фонда уже продали, осталось всего 50 тонн, которые в скором времени дореализуем, но не по тем ценам, которые были в прошлые годы.

— Есть возможность в процентном соотношении оценить рентабельность по итогам 2022 сельхозгода?

— По итогам 2022 года она гораздо ниже 2021 года, это естественно: слишком резко упали цены, они почти убыточны сейчас. Надежды на то, что мы получим доходность в этом году уровня 2021 года, пока нет. Потом, понятие прибыли в сельском хозяйстве относительно. Минимум половину доходов необходимо системно вкладывать обратно в производственный процесс — нам надо постоянно технологически и технически обновляться, пока мы в свое хозяйство практически всю доходную часть вкладываем, так в 2022 году мы ушли в ноль за счет того, что существенно обновили свой технический парк.

— Технику закупали именно в 2022 году?

— Что-то в 2022 году, что-то в 2023-м. Последнее, что купили, это посевной комплекс и пару прицепных орудий. А был поначалу план построить элеватор в феврале 2022 года, но по обстоятельствам событий 2022 года мы отказались от этой идеи.

— Сколько у вас работает людей и в чем видите плюс работников на постоянной основе, в том числе применительно к технике, на которой они работают?

— Штат основных работников — порядка 20 человек, число варьируется в зависимости от сезонности, из них 8 механизаторов всегда есть. Остальные: работники тока, водители, агрономы, сторожа и бухгалтеры. Основа коллектива — это конечно же механизаторы, весь производственный процесс держится на них. Поколение опытных специалистов старшего возраста уходит на пенсию в силу возраста, это специалисты, которым сегодня уже за 50 лет, которые видели все рассветы и закаты сельского хозяйства еще в 1990-е и 2000-е годы. Готовых квалифицированных молодых кадров, способных их заменить, к сожалению, очень мало. Тем более специалистов-универсалов, мастеров на все руки. Поэтому приходится доучивать, иногда и переучивать, одним словом, выращивать самим. За последнее время подготовили двух молодых специалистов, сейчас взяли еще одного молодого человека, тоже обучаем и надеемся, что со временем он станет хорошим механизатором. В нашем хозяйстве нет такого, что человек сидит в одном тракторе и выполняет одну операцию. У нас все взаимозаменяемы на 90%. Все могут выполнять различную работу и управлять практически любой техникой. Все друг другу помогают, подменяют когда нужно, работают достаточно дружно.

— У вашего предприятия по области уровень заработной платы приемлемый?

— Я уверен, что не ниже среднего. Прошлый год отработали не очень хорошо, но мы поддерживаем людей. Давали в этом году премию за отношение к работе к сожалению, а не за экономические показатели. Возможно, нам это было не выгодно по итогам этого года, но труд должен быть оценен, а человек — уважаем.

— Давайте поговорим про субсидирование на тонну произведенной продукции. Встречается критика от некоторых аграриев, что две тысячи на тонну зерна никто от государства не видел. Как у вас в Курской области обстоят с этим дела?

— Мы субсидируемся, но не всегда в полном объеме. Например, в прошлом году запустили ФГИС «Зерно», и часть зерна не прошла у нас по субсидиям, потому что наши покупатели данные своих накладных не ввели во ФГИС своевременно. Из-за такой нестыковки ввода данных во ФГИС мы не получили в полном объеме субсидию. Плюс постоянно урезаются нашим АПК суммы выплат, со ссылками на недостаток средств. Я считаю, что надо доурегулировать эти и другие нюансы в алгоритме получения субсидий.

— Пользуетесь ли вы кредитами с господдержкой?

— Сейчас хорошее предложение по лизингу есть на технику с отсрочкой основного платежа до 2024 года — это удобно, но мы этим не воспользовались. Мы в «Экоистоке» воспользовались субсидированным кредитом для покупки техники под 5%. Для нас это было выгоднее, чем лизинг. Производственными кредитами, конечно, пользуемся.

^{В «Экоистоке» в деревне Апальково в парке техники и отечественные, и европейские трактора. Источник фото: поле.рф.}

— У вас в парке есть импортная техника. Как выходите из ситуации с запчастями? Какие есть сейчас сложности в поставке? Какие выводы делаете для себя: парк в дальнейшем будет расширяться за счет российских производителей?

— Про запчасти: выход есть, вопрос цены. У нас нет брендов, с которыми трудно, все пока терпимо. Про парк: сегодняшние цены на импортную технику сказочные, поэтому пока в плане покупки импортных тракторов рентабельнее будет рассматривать трактора с наработкой.

— Технику с наработкой скорее всего возьмете?

— Трактора — да, а прицепное новое возьму.

— Какие бренды по тракторам для себя рассматриваете?

— В этом году — «Кировец», «Беларус», они идут по программе господдержки, из импортной линейки — John Deere. Когда я выбирал для себя в 2021 году: купить российский трактор (в хозяйстве есть трактора марки: New Holland, Challenger) или импортный, то посчитал, что лучше зарубежный, так как соотношение цены и качества в то время было выше у импортной техники. И я тогда купил импортный трактор б/у, отремонтировал, сейчас он отлично работает. Сейчас же намереваюсь купить «Кировец» — не в силу его цены: он в два раза дешевле импортных аналогов, он более удобен для тяжелых работ. А для сева более маневренные в работе и функционально оснащенные трактора, — это импортные, российского производства пока не конкурентноспособны им.

— Рассматриваете тракторы китайского производства?

— Нет, у них мелкие, крупных я пока не видел.

— Вы работали с семенами масличного льна. Как складывалась ситуация в прошлом году по прибыли в этой культуре и как в этом?

— Мы ее попробовали в прошлом году. Урожайности высокой не получилось, а в реализации совсем плохая ситуация в прошлом году сложилась, поэтому мы от нее отказались. Культура до 2022 года имела высокую цену реализации, был смысл ее выращивать, хоть она и тяжелая в уборке. Но на данный момент нет на нее цены и нет сбыта.

^{В этом году 200 гектаров в «Экоистоке» отвели под яровой ячмень. Источник фото: поле.рф}

— Расскажите про опыт взаимодействия с европейскими покупателями. На какие страны реализовывали продукцию до 2022 года?

— Лично наше хозяйство реализовывало только горчицу в Европу, в Польшу. В связи с тем, что логистика выросла в разы, заниматься этим стало невыгодно.

— Как считаете, в чем миссия вашего предприятия?

— Мы стараемся относиться к земле бережно — не выжимать из нее максимум, сохранять ее живой, поддерживать ее плодородие. В связи с этим меньше вносим минеральных удобрений, работаем в симбиозе с биологией, используем пометы. За счет биопрепаратов занижаем количество действующего вещества в фунгицидах и гербицидах, вносимых в почву, чтобы минимизировать вред, который сельхозпроизводство все же наносит сегодня природе.

Активно используем сидераты в севообороте. Например, горчицу, но она дает невысокий урожай и имеет не слишком привлекательную цену реализации на сегодня в России — как следствие, рентабельность ее невысокая. Отсюда наши мечты о господдержке экологических направлений сельхозпроизводства в нашей стране.

Еще одно направление деятельности у нас — производство экологически чистых продуктов питания. Это сложное направление по сбыту в России. До 2022 года он был в Европе, но, по понятным причинам, сейчас нас там не ждут. Тем не менее мы будем продолжать работать в этом направлении.

— Я вижу, что вы инноваторы, постоянно что-то новое пробуете. Получается, что сельское хозяйство — инновационная отрасль несмотря на то, что она консервативна?

— Мы стараемся идти в ногу со временем. У нас вся производственная база оснащена видеонаблюдением, введена карточная электронная система расхода топлива, контроль за полевыми работами осуществляется с помощью системы «ГЛОНАСС», введена своя программа компьютерного учета внесения химпрепаратов и удобрений, периодически модернизируем под себя навесное оборудование. В сельском хозяйстве в любой день все кардинально может измениться — погода стала непредсказуемой, и без творчества, стратегического мышления и профессиональных знаний не обойтись. Чем больше я узнаю о сельском хозяйстве, тем больше понимаю, что и за 5 лет я еще толком все не познал, поэтому получаю сейчас очередное высшее образование в Курской государственной сельскохозяйственной академии.

— Как смириться аграрию с потерями? Это неотъемлемая часть сельскохозяйственного труда?

— К сожалению, да. Кто-то говорит из моих знакомых, что фермерство — это болезнь, и она понятна только тем, кто работает в поле. В сельхозпроизводстве, я считаю, работают самые оптимистичные люди, они всегда верят в светлое будущее и что следующий год будет лучше предыдущего. В работе у нас, фермеров, бывают удачи, неудачи, да и ошибки бывают тоже, от них не застрахуешься. Вывод: необходима многовекторность производства, если одно из направлений деятельности хозяйства просело, то другое должно вытянуть, а плохой опыт — тоже опыт, который предостерегает от ошибок в будущем. Я на это смотрю так: в этом году не получилось, но если есть цель, надо пробовать и в следующем.

— Виктор, вы пришли в хозяйство родителей сразу после армии. Сколько вам сейчас лет?

— После окончания первого института я пошел служить в армию, а по окончании службы сразу пришел работать в хозяйство родителей, сейчас мне 31 год.

— Вы пошли учиться на агронома, значит видите и в дальнейшем свой профессиональный путь именно в аграрном секторе?

— Да. Здесь не бывает одинаковых дней, нет рутинной работы, каждый день творческий, я постоянно развиваюсь. В итоге я хочу создать предприятие замкнутого цикла производства.

Интервью велаглавный редактор журнала поле.рфЕкатерина Ефимова