Никита Токмаков: «Когда-нибудь все будет прекрасно»

 — Никита, у вас малое сельхозпредприятие, выращиваете сою, кукурузу, подсолнечник на 650 гектарах. Идет третий год адаптации к новым условиям, как проходит «полет» для вашего хозяйства?

 — Непросто сейчас. Скажу, что с каждым годом ситуация сложнее из-за того, что дорожает все, чем мы пользуемся, а цена «замечательно» держится на зерно, благодаря пошлинам в первую очередь и хорошему урожаю — во вторую.

Недавно Минсельхоз опубликовал данные по поводу снижения общероссийской рентабельности. Но я смотрел еще и данные по Воронежской области: прибыль КФХ упала на 40% по сравнению с 2022 годом. За счет чего? Расходы увеличились, а доходы уменьшились. Вычитаем расходы из доходов, получается минус 39% по прибыли.

— А какова сейчас рентабельность зернопроизводства в вашем регионе?

— Зависит от культуры. В последние два года, в 2022 и 2023 годах, рентабельность была самая интересная по сое, потому что получалось брать хороший урожай. Благодаря погоде в первую очередь и технологии во вторую. Но за три года до этого периода, не забываем, что урожайность сои была ниже процентов на 40%, потому что в Черноземье были годы засухи. Цена тогда была ниже или примерно такая же, как сейчас, но она зависела сильно от качества сои.

—  На чем экономите в этом сезоне?

— Точно на удобрениях. Мы заложили серьезно меньше фосфорно-калийных удобрений. Даже азотных я закупил меньше, просто сумма за них была очень высока. Второе — мы не закупали новых семян, не делали сортообновление, я не покупал элиты. Я остался на своих семенах по всем культурам. При этом чуть оставалось запасов в 2022 года семян кукурузы Pioneer, буду сравнивать с другими сортами. 

—  А на чем решили не экономить, несмотря ни на что?

— Зарплата людей. А кто работать будет? Люди — это основная проблема сельского хозяйства. Понятно, что можно взять просто главе предприятия, сесть за комбайн или за трактор, самому посеять, но ты ограничен очень сильно в мощностях и в возможностях. Надо заниматься тем, что у тебя лучше всего получается. У механизатора задача сеять, у комбайнера — убирать. У руководителя КФХ задача, чтобы вся организация работала, там огромный пласт работы, которую нужно делать. Классно, у кого есть большие семьи, например, отец, сын, брат, пара работников — и хозяйство может существовать благодаря общему участию. В моем случае иначе, мы заинтересованы в хороших кадрах и в том, чтобы они с нами оставались.

— Меняете ли в этом году севооборот? Если да, что вводите?

— Пока ничего не вводим, хотя выбираем между льном, горчицей и рапсом. Пока не вводим, потому что поля были подготовлены под другие культуры, покупки были сделаны: семена, удобрения и средства защиты. Потом, может быть, поменяем севооборот, потому что я не знаю, буду ли продолжать кукурузу сеять. Ранее у нас был импортный сорт с высокой влагоотдачей, сейчас таких аналогов на рынке российском нет. Сушка кукурузы дорого стоит: либо ты заказываешь за очень дорого, либо ты строишь у себя, а на моих площадях это пока не рентабельно. У мобильных сушек есть свои минусы большие, у стационарных тоже. Поэтому пока я не знаю, что с кукурузой дальше делать. Вот, пробую два новых гибрида.

— Отечественные?

— Не отечественные. Я ищу кукурузу с ранним ФАО и высокой влагоотдачей. Отечественные компании, как бы я ни искал, не могут предложить ничего. Даже если и есть кукуруза с ранним ФАО, но она влагоотдачи не дает, значит, не подойдет конкретно под мою технологию возделывания. 

По объему производства продукции растениеводства Воронежская область занимает первое место в ЦФО и входит в тройку лидеров среди всех регионов. Дважды обновлены рекорды по валовому сбору зерновых культур (в 2020 году – 6,2 млн тонн, в 2022 году – 6,9 млн тонн). В 2019 году установлен рекорд по валовому сбору сахарной свеклы – 6,8 млн тонн.

— А как с техникой решаете вопрос?

— Переходим на отечественную. Был у меня старенький Claas Dominator, но я понял, что обслуживать его стало дорого, и я его продаю. Взял тоже не новенький, но Acros — просто понимаю, что это небо и земля по стоимости обслуживания. Сейчас рассматриваю вариант покупки трактора на 250 лошадиных сил. То, что предлагает Росагролизинг для «Кировцев», например, это в разы выгоднее, чем любой б/у John Deere, обслуживать который будет просто космос сколько стоить.

У китайских же тракторов мощности не хватает для тех задач, которые мне нужны. Если берешь «полный фарш», то цена приближается к 30 млн рублей, как и полноценный John Deere на 220-240 лошадиных сил.

— Китайским тракторам на нашем рынке тоже нужно 400 лошадиных сил, чтобы как «Кировец»?

— Это, конечно, в идеале, у них таких пока еще нет. Но тут вопрос в комплектующих. Если мы берем комплектацию с хорошей гидравликой, с хорошей коробкой, то цена выравнивается с европейским трактором, ну и в чем тогда плюс? Сервис пока не настолько накатанный, чтобы не бояться потратить чуть больше, чем на «Кировец». И я не знаю, как тут будет с ремонтом.

Петербургский тракторный завод, например, сейчас целенаправленно идет по стратегии: «все должно производиться у нас здесь». И в текущем формате это рабочий вариант. И те, кто двигатели и коробки передач делают для этих тракторов, они тоже сами «двигаются», потому что спрос пошел, запрос глобальный есть. Когда-нибудь все будет прекрасно.

—  Как считаете, какой прогноз на результаты 2024 года для хозяйств в вашем регионе?

— Первый год, когда у нас в регионе начала появляться земля, КФХ небольшие начали «сыпаться». Они не могут выплатить аренду, они не готовы пролонгировать договоры, от них уходят пайщики, потому что они не могут платить аренду.  Я вижу это по ряду областей в Центральной части России. Речь про КФХ с пашней 300 га и меньше. Если не изменится ситуация, дальше пойдут чуть более крупные КФХ. Что именно происходит? Идет отказ от обработки земли, снижение площадей под сев. Но у них же обязательства есть, взятые прежде — кредиты или займы. А когда оборот падает, выручка падает, банк, выдавший кредит, сразу очень остро реагирует, требует досрочного погашения.

У холдингов ситуация тоже непростая, рентабельность снижается, дорожают кредиты. Но у них инерционность больше: когда они видят кассовый разрыв, они думают, что-то предпринимают, чтобы с ним справляться. Они могут работать и в убыток, но только какое-то время.

— Что делать в таком случае растениеводческим хозяйствам?

— У меня нет ответов. Кроме как каждому, в том числе и мне, идти и искать варианты. 

— Жалеете, что поменяли работу в московском офисе на жизнь в поле?

— У меня изначально так и строился формат — небольшое хозяйство, но не только само оно. Я понимал сразу, что я должен где-то еще искать варианты заработка, оптимизации затрат. Поэтому я блог, можно сказать, и сделал, потому что понял, что мне нужно не столько зарабатывать, сколько получать лучшие варианты по предложениям (цена и качество). Мне нравится помогать коллегам-фермерам находить также оптимальные условия, например, по запчастям. И про это наш проект «Агрокомпас». В целом, я чувствую, что мне удается себя самореализовать, благодаря тому, что мне удается сразу заниматься многими вещами.

Интервью вела главный редактор журнала поле.рф Екатерина Ефимова.